Обреченные
Говорят, если внезапно поднять водолаза с большой глубины на поверхность, он может умереть или, во всяком случае, заболеть такой болезнью, когда кровь кипит в жилах, а всего точно разрывает изнутри. Нечто подобное случилось со мной темным декабрьским утром во Владимире. Начинался обычный тюремный день, очередной в бесконечной веренице однообразных тюремных будней. В шесть часов, как водится, с хриплым криком прошел надзиратель вдоль камер, колотя ключами в дверь: «Падъ-ем! Провались ты со своим подъемом!
,.png "Часть первая")
Клеонт фр. Герой-любовник по сценическому амплуа , благородный представитель третьего сословия по характеру и происхождению, Клеонт влюблён в Люсиль Lucile , которую её отец Журден Jourdain , богатый буржуа , страстно стремящийся стать членом светского общества, хочет выдать замуж только за дворянина. Клеонт просит у сумасбродного Журдена руки и сердца Люсиль. Тот спрашивает у молодого человека о его происхождении, на что Клеонт прямолинейно и как человек, знающий себе цену, отвечает: «Я полагаю, что всякий обман бросает тень на порядочного человека. Стыдиться тех, от кого тебе небо судило родиться на свет, блистать в обществе вымышленным титулом, выдавать себя не за то, что ты есть на самом деле, — это, на мой взгляд, признак душевной низости. Разумеется, мои предки занимали почётные должности, сам я с честью прослужил шесть лет в армии, и состояние моё таково, что я надеюсь занять не последнее место в свете, но, со всем тем, я не намерен присваивать себе дворянское звание, несмотря на то, что многие на моём месте сочли бы себя вправе это сделать, и я вам скажу напрямик: я — не дворянин» [ 1 ].
- Этот текст написан в Сообществе , в нем сохранены авторский стиль и орфография.
- Список форумов » Открытое море » Александр Бон. Сейчас этот форум просматривают: Google и гости: 1.
- Жёлтый тазик опять на небе висит. Я потянулась и встав с кровати , умылась , завязала высокий хвост и оделась.
Фил Деккер шагал по дороге, шагал сквозь ночь, прочь от реки, прочь от машин, высоко поднимая колени при каждом шаге и энергично размахивая руками. Уйти подальше, не слышать, как они поют. Наконец во всем мире не осталось иных звуков, кроме шороха его шагов да хруста материи, когда при ходьбе его малиновые штанины терлись одна о другую.
